После комплекса тяжелейших ритуалов, снимала с пациентки материнское проклятие, сижу в храме. Руки не поднимаются, ноги подгибаются, в глазах темно. Потому не стою, сижу в углу к стеночке привалившись.
Великое повечерие, в храме сумрачно, темные ризы служащих, черно-фиолетовые покрывала Распятия и аналоев. И на улице сумрачно. Пасмур. Но врывается в окна яркий солнечный луч, расцвечивая витражи и зажигая золото икон и торжественно вступает хор: С нами Бог, разумейте, языцы и покаряйтеся, яко с нами Бог! Звонко выводит чтец - услышите до последних земли! - тяжкими басами рокочет под куполом - Яко с нами Бог, - отдаваясь аж до самых печеней дрожью - Яко с нами Бог!
И как второе дыхание открывается, такая радость поднимается в душе, счастливая улыбка сама наползает, зажигает уставшие глаза - Господи, слава Тебе!
Все же мужской хор нашего монастыря с его унисонным пением очень впечатляет. Древние распевы, они такие, да.
Вот, собственно, только это - с нами Бог! - и дало мне силы выстоять в ритуалах, выстоять, не отшагнуть назад... очень не люблю работать с родовым... тем более, с таким родовым. Материнское проклятие корежит самое суть человека, сминая и выворачивая поле... и снимать его... долго, тяжко... и страшно, да. Чего уж теперь-то врать? Да, страшно. Временами так до жути страшно.
И идти этим людям некуда... у нас в области, равно как в Курской и Брянской, материнские проклятия не снимает больше никто.
Вполне понятно, кстати. Работы дофига, до полугода махаться приходится, а заплатят... за пару десятков приворотов заплатят гарантированно больше, да и делать их куда быстрее и проще.